С распадом СССР Турция обратила пристальное внимание на тюркоязычные республики бывшего Союза, что было естественно, ибо еще Османская империя в годы расцвета вынашивала планы Великого Турана, включающего в себя и тюркоязычные страны, расположенные ныне на постсоветском пространстве. Большинство республик Центральной Азии, где исповедуют ислам (за исключением Таджикистана), и ряд народов Закавказья и Северного Кавказа – азербайджанцы, кумыки, ногайцы, карачаевцы – этнические тюрки, и вполне понятно, что турецкое правительство в хаосе и неразберихе первых лет развала единого государства делало все для того, чтобы прибрать эти народы к рукам.
После 1991 года положение Турции в регионе резко изменилось с открытием уникальных перспектив укрепления геополитического статуса путем экспансии в республики Центральной Азии и Азербайджан, а также усиления влияния на Поволжье, Северный Кавказ, Украину, Молдову, Грузию и даже Сибирь, в частности на территории Башкортостана и Татарстана. Надо отметить, что турецкое продвижение приветствовалось США и их союзниками как противовес возможному иранскому влиянию. Помимо налаживания официальных контактов заметную роль в этом процессе играли неправительственные структуры и самая сильная из них – движение Фетуллаха Гюлена, школы которого стали открываться в больших количествах в Узбекистане и других республиках. Несмотря на непростые отношения с турецким правительством еще в 90-е годы прошлого века, школы Гюлена служили идеям пантюркизма – при этом упор делался также на религию в её некоем «модернизированном» варианте.
Заметим, что сначала всё было вроде безобидно: создание «Кавказского общего рынка», торгово-промышленной палаты Кавказ–Турция, Международного кавказского инвестиционного банка, Кавказского арбитражного суда, Кавказского парламента. Одно время речь даже шла о единой кавказской валюте. Основу всех этих проектов составляла турецкая экономическая модель. Стремление Анкары утвердить свои позиции на Северном Кавказе связано и с тем, что она зависит от поставок энергоресурсов, и в этой связи турецкое правительство, помимо Азербайджана, сосредоточило особое внимание на Чечне, обладающей значительными запасами нефти.
Турецкие эмиссары с подачи разведки, занимались в том числе материально-техническим обеспечением бандформирований, вербовкой и подготовкой агентов для проведения терактов. Сбор средств для «чеченских бойцов» в самой Турции проводился практически открыто. В прессе приводились такие факты: рядом со Стамбульским университетом находился киоск с чеченским флагом, в который каждый желающий мог внести пожертвование на «войну с неверными». Деньги шли не через государственные структуры, а через различные частные фонды, по-прежнему действующие по ту сторону Черного моря.
Другой канал поступления денег и оружия – территории Азербайджана и Грузии, государств, имеющих с Россией общую границу. Если Грузия в этом сценарии фигурировала как перевалочный пункт, то в Азербайджане помощь чеченским сепаратистам прикрывалась зеленым знаменем Пророка. В прикаспийской республике была даже создана полулегальная структура, которая занималась вопросами технической поддержки незаконных вооруженных формирований.
Согласно сообщениям ряда СМИ, на территории Турции работали базы подготовки боевиков. Такие учебные центры были известны в Измире, в пригороде Стамбула, под Анкарой и в районе причерноморского Трабзона. Первая группа выходцев из Чечни направилась в Турцию в марте 1991 года, то есть еще до распада СССР. Она состояла из 50 человек, многие из которых потом сыграли значительную роль в ходе чеченских войн и трагических событий на Кавказе в целом: Ш. Албаков, Ш. Басаев, Р. Гелаев, Р. Мержуев, Б. Муматакаев и ряд других.
Активное участие в поддержке радикальных движений на юге России принимала Конфедерация народов Кавказа (КНК), тесно связанная с Турцией. Основной целью её лидеров являлось отделение Северного Кавказа от России. КНК помогла первой группе чеченцев отправиться в Турцию, организовав им поддельные паспорта, по которым они смогли вылететь в Стамбул. На территории Турции под свое шефство группу взяла местная северокавказская диаспора, доставившая чеченцев в военный городок под Анкарой, где и проводились тренировки. После окончания курса группа была переправлена в Грозный, где состоялась встреча с Джохаром Дудаевым. Боевики, стажировавшиеся под Анкарой, постоянно ротировались; общее же их количество, по оценкам представителей ряда западных спецслужб, составляло около 5 тысяч человек.
Помимо Турции учебные центры для подготовки боевиков располагались на территории Азербайджана. Например, на базе в поселке Гюздек Апшеронского района, где нередким гостем был Ш. Басаев, прошли подготовку до двух тысяч боевиков. «Преподавательский состав» на таких базах был представлен турецкими военными. Организаторами и идейными вдохновителями учебных центров стали эмиссары азербайджанской ячейки «Серых волков» во главе с их руководителем министром внутренних дел Азербайджана эльчибеевских времён Искандером Гамидовым.
Впоследствии параллельно с укреплением позиций России на Кавказе российско-турецкие отношения существенно улучшились, многократно возрос товарооборот, были реализованы крупные проекты в сфере транспортировки энергоресурсов. Прямое вмешательство в дела Кавказа и Центральной Азии сменилось более «мирными» (экономическими, культурно-идеологическими и т.д.) формами воздействия. При этом политические амбиции турецкого руководства (вспомним хотя бы доктрину неоосманизма) остаются важным фактором интереса к странам бывшего СССР.
В мире насчитывается шесть независимых тюркских государств – Азербайджан, Турция, Казахстан, Кыргызстан, Туркменистан и Узбекистан. По словам Нурсултана Назарбаева, к настоящему времени общий объем внутреннего товарооборота между ними достиг $1 трлн. 150 млрд. В 2009 году был основан Совет сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ). Членами этой организации являются четыре страны – Турция, Казахстан, Азербайджан и Кыргызстан.
На сегодняшний день Турция является основной страной, по крайней мере, в ещё двух международных организациях – Организации исламского сотрудничества (ОИС) и Парламентской ассамблее тюркоязычных стран (ТюркПА). Правда, в первой она делит пальму первенства с Саудовской Аравией, но вот в ТюркПА главную роль играет именно Анкара. Впервые с идеей создания ТюркПА выступил президент Казахстана Н. Назарбаев на 8-м саммите глав тюркоязычных стран в ноябре 2006 года. В ноябре 2008 года на конференции председателей парламентов в Стамбуле было подписано соглашение об учреждении Парламентской ассамблеи тюркоязычных стран.
В ТюркПА входят Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан и Турция. Очередное заседание комиссии по экономическим, торговым и финансовым вопросам ТюркПА состоялось не так давно в Баку. По словам генсека организации Жандоса Асанова, увеличение количества транспортных коридоров между странами и расширение транспортной инфраструктуры улучшит связи между тюркоязычными странами. Показательно замечание участника казахской делегации С. Йенсегенова о том, что основной вопрос, которому придает большое значение президент Казахстана, – это расширение транспортной и логистической инфраструктуры между тюркоязычными странами. По его словам, Казахстан (являющийся, как известно, активным участником Таможенного союза) придает большое значение выходу тюркоязычных стран на Европу: «Развитие морского пути очень важно для наших стран. Это станет выходом торговли и экономики тюркоязычных стран на Европу». 20 мая в Астане запланировано проведение экономического форума, в котором примут участие министры транспорта и руководители таможенных служб тюркоязычных стран. На заседаниях будут обсуждаться три вопроса – создание и развитие транспортных коридоров Китай – Казахстан – Азербайджан, Китай – Казахстан – Средняя Азия и Китай – Казахстан – Европа. Очередное четвёртое заседание ТюркПА состоится во второй половине текущего года опять-таки в Казахстане. Темой обсуждения станет развитие альтернативной и возобновляемой энергии.
Таким образом, власти тюркоязычных стран придают немалое значение расширению коммуникационного сообщения – этот вопрос является объектом пристального внимания, прежде всего, лидеров этих государств. Напомним, третий саммит ССТГ прошёл в августе 2013 года в Азербайджане (в качестве наблюдателей на переговорах присутствовали представители Туркменистана). Президенты Абдулла Гюль, Нурсултан Назарбаев, Алмабзек Атамбаев и Ильхам Алиев обсудили вопросы экономического, политического и культурного партнерства между странами. В частности, президент Кыргызстана заявил о необходимости строительства железной дороги, которая «соединила бы Центральную Азию с Азербайджаном и Турцией». Атамбаев заметил, что дорогу «от Кыргызстана можно продлить до китайского Кашгара. Это стало бы большим достижением в нашей деятельности, потому что мы обеспечили бы усиление экономических связей между нашими странами».
Среди предложений казахстанского президента Н. Назарбаева наиболее актуальными оказались инициативы по развитию туристической сферы. Помимо вопросов экономического и культурного партнерства обсуждались и проблемы мировой политики, в числе которых – ситуация в Сирии (где Анкара последовательно поддерживает радикальную оппозицию) и совместные действия по участию в обеспечении безопасности в Афганистане.
Во время двусторонней встречи в рамках саммита между президентами Кыргызстана и Турции А. Атамбаев заявил А. Гюлю о необходимости вовлечения в ССТГ еще двух тюркоязычных стран – Узбекистана и Туркменистана. Однако традиционно сдержанный по отношению к любым интеграционным проектам Узбекистан слабо откликается на приглашения ССТГ, а туркменское руководство пока выбрало формат наблюдателя в этой организации.
Между тем президент Турции А. Гюль в феврале 2014 года пригласил коллег из остальных стран-членов ССТГ принять участие в IV саммите Тюркского совета. Президенты приняли приглашение. Согласно информации интернет-ресурса bnews.kz, в 2014 году очередная встреча в рамках Совета сотрудничества тюркоязычных стран намечена на начало июня в Бодруме. Основной темой обсуждения объявлено развитие туризма, однако представляется, что главы тюркских государств вряд ли ограничатся только этой темой…
По словам А. Гюля, тюркский мир является важной частью великой культуры. Принцип «6 государств, одна нация» находится в действии. «За время своего пребывания на посту президента я совершил 19 визитов в тюркские страны. Визиты на уровне глав государств способствуют углублению связей. Только объединив свои силы, мы можем достичь развития и стабильности», – отметил он.
Культурную самобытность тюркских народов, видимо, будут символизировать первые Всемирные игры кочевников, проведение которых запланировано на первую половину сентября на Иссык-Куле под эгидой ССТГ. Их цель – сохранение и пропаганда этнической культуры посредством этнических видов спорта (таких игр, как кок-бору, тогуз коргоол, кыргыз курошу, алыш, оодарыш, ат-чабыш, жорго-салыш, кунан чабыш, ордо, кыз-куумай), проводить их планируется ежегодно в разных странах.
Между тем от культуры, объединяющей народы, не так далеко и до политики с экономикой. Президент Турции подчёркивает, что тюркоязычные страны расположены в регионе, который объединяет Европу и Азию, север и юг: «Самой значительной частью проводимых работ является проект Баку – Тбилиси – Карс. Эта железная дорога внесет большой вклад в расширение торговли и связей между тюркскими странами. Открытие паромных линий Баку – Актау и Баку – Туркменбаши как продолжение этого проекта является важным шагом. Этот проект наладит прямую связь между Китаем и Европой. С реализацией проекта Marmaray поезд, выехавший из Европы, попадет прямо в Китай. Это проект, который изменит правила игры в будущем. Если вспомнить историю, то мы увидим, что во времена, когда тюркские государства были сильны, Шелковый путь являлся главным торговым путем в мире. Шелковый путь – это ключ к экономическому развитию и политическому усилению тюркского мира».
Правда, реализация проекта железной дороги Карс – Тбилиси – Баку постоянно откладывается, и сейчас уже называются сроки сдачи в эксплуатацию в 2015 году. Тем не менее Турция вместе с Азербайджаном пытаются сделать все возможное, чтобы дорога стала действовать как можно раньше.
…В предшествующие месяцы не раз высказывались предположения о возможном присоединении (в той или иной форме) Турции к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана. Думается, однако, что амбиции турецких политиков, несмотря на переживаемые страной непростые времена, куда более масштабны. И при продвижении евразийских интеграционных проектов «турецкий фактор» необходимо учитывать в полной мере.
