То, что произошло в Кировабаде (Гандзак) в конце ноября 1988 года, как и многие другие события конца 80-х — начала 90-х, по сей день должным образом не исследовано, не освещено и не оценено по достоинству, пишет Марина Григорян на страницах газеты «Голос Армении».
«Вместе с тем известно главное: именно кировабадские события дали один из первых образцов героической самообороны армян, позволившей предотвратить массовую резню. Именно Кировабад – армянский Гандзак – стал предтечей победы в Арцахе и доказал, что при наличии сплоченности и организованности армяне способны дать достойный отпор даже в условиях азербайджанского города и противостояния многочисленным бандам погромщиков, пользовавшихся всемерной поддержкой организаторов погромов — властей Азербайджана.
После Сумгаита на всей территории советского Азербайджана постепенно разворачивались преследования, погромы и депортации армян. В мае было депортировано все армянское население Шуши, летом насильственному изгнанию подверглись тысячи жителей армянских сел Северного Арцаха. В ноябре-декабре погромы и депортации обрели уже массовый характер – в Армению хлынули десятки тысяч беженцев-армян.
К ноябрю 1988г. до предела обострилась обстановка в Кировабаде, где проживало более 40 тысяч армян. Им был выдвинут ультиматум – покинуть город до 24 ноября. По свидетельству очевидцев, по улицам ходили толпы азербайджанцев с угрожающими лозунгами, вооруженные самодельным оружием. Погромщики четко знали адреса армян даже в неармянской части города. Сценарий «сумгаита» грозил повториться с еще более тяжелыми последствиями, учитывая большую численность армянского населения Кировабада. Как вспоминала одна из очевидиц событий, Джульетта Еремян, в те дни совершались регулярные нападения на армянские дома именно в турецкой части, поскольку там разрозненные армяне не могли защищаться. Убивали, грабили, насиловали, издевались – все, как девять месяцев назад в Сумгаите…
Однако у кировабадских армян было преимущество: большая их часть компактно проживала в так называемой армянской части города, отделенной от турецкой части рекой и мостом. Здесь же находилась церковь Григора Лусаворича, ставшая пристанищем для женщин, детей, пожилых и больных людей. По словам одного из организаторов самообороны Кировабада, Григория Оганезова, был сформирован отряд по эвакуации армян из турецкой части города и уже к вечеру 22 ноября действовала группа самообороны, четко координировавшая все работы по спасению армян. В церкви был открыт медпункт для раненых и столовая, где могли питаться оставшиеся без крова беженцы из турецкой части города, еду даже развозили в те квартиры, где компактно укрывались армяне. Как вспоминали очевидцы, в армянском квартале на улицах, перекрестках выстроили баррикады из мешков с песком, металлических кроватей, бочек. Приготовили бутылки с зажигательной смесью. По ночам члены группы самообороны проникали в турецкий район и выводили остававшихся там армян. Отметим, что в Кировабаде, в отличие от Сумгаита, подразделения Советской армии действовали довольно четко и помогали армянскому населению, обороняя разделявший две части города мост.
24 ноября началась основная атака азербайджанцев, пытавшихся перейти мост. Как вспоминал военнослужащий Иван Чугунов, «вооруженные толпы с канистрами бензина и самодельными гранатами двинулись к армянской части города, имея цель ее окружить, сжечь большинство принадлежавших им предприятий торгово-бытового обслуживания и захватить дома. Над десятками тысяч людей повисла угроза жесткой расправы. На пути толпы встали десантники». Нападение удалось остановить ценой жизни 5 солдат и одного офицера.
Героическая самооборона Кировабада продолжалась более 2 недель – до начала декабря. С введением в город армейских частей ситуация несколько разрядилась. Второй «сумгаит» у Баку не получился – благодаря мужеству и самоотверженности защитников армян масштабной резни удалось избежать. Но исход гандзакских армян оказался неизбежен. С ноября 88-го до августа 89-го 40-тысячное армянское население полностью покинуло родной город, оставив дома и огромное имущество. По неполным данным, в ходе ноябрьских событий было убито 18 человек, 60 пропали без вести, тяжело ранены были 74 человека.
Отдавая должное смелости и высоте духа кировабадских армян, следует отметить, что первым примером самообороны в новейшей истории Карабахского процесса стали аскеранские события – 22 февраля 1988 года, сразу после принятия исторического решения Облсовета НКАО. Аскеран был первой попыткой азербайджанцев устроить массовую резню и погромы, не удавшейся именно в силу организованного отпора жителей поселка, преградивших путь озверевшей, рвавшейся в Степанакерт многотысячной толпе. Спустя неделю в Сумгаите сценарий был реализован по полной. И захлебнулся в конце года в Кировабаде. По образному выражению одного из гандзакцев, Кировабад стал кровавым мостом между «сумгаитом» и черным январем 90-го – Бакинским геноцидом армян.
Уже спустя2 года эхо Кировабада аукнулось самымн ужасающим образом. В феврале 1990 года в «Комсомольской правде» появилось сообщение о страшной находке в окрестностях города. В ней говорилось: «Группой Уголовного розыска МВД СССР подтвержден факт вывоза из Кяпазского дома инвалидов г. Гянджи (Кировабада) 12 лиц армянской национальности и их убийства. В пойме реки Куры, в сорока километрах северо-западнее Гянджи, следственная группа обнаружила 12 закопанных трупов: 11 женщин и 1 мужчина. Среди них люди преклонного возраста». Как рассказал в интервью газете заместитель начальника политуправления ВВ МВД СССР генерал Нечаев, «в тот же день, 14 февраля, военнослужащими внутренних войск и оперативной группой Уголовного розыска обнаружены еще 6 трупов вблизи села Аджикенд Ханларского района (в 20 км от Кировабада). Трупы обезображены, с множеством колотых ран…» Имена мучеников стали известны спустя несколько месяцев: их сообщил в ответ на запрос армянских депутатов председатель Комитета государственной безопасности СССР В. Крючков.
В эти несколько строчек и в недолгую историю Кировабадской самообороны вместилась, пожалуй, вся суть карабахского противостояния. Убийства беззащитных пожилых женщин, стариков и инвалидов – с изощренной жестокостью, безжалостно, беспощадно, ночью, тайком – известнейший почерк Азербайджана. И настоящий героизм людей, спасавших не только свои семьи и самоотверженно защищавших соотечественников, но и защитивших свое достоинство – национальное и человеческое и проявивших в противостоянии с нелюдями настоящее воинское мужество и храбрость в «мирных» условиях советского Азербайджана», пишет автор.
