На пропагандистском фронте зверинца под названием Азербайджан воистину творятся настоящие чудеса. И я, в данном случае, вовсе не о потоках лжи, фирменном знаке любого уважающего себя азербайджанского СМИ. Я об оригинальных ноу-хау, используемых ими для привлечения читателей.
К примеру, агентство vesti.az с назначением на должность заместителя главреда пупырчатого обитателя ахмедлинских трущоб, прочно встало на голубые рельсы. Ядро бригады академических мошенников занято увековечиванием цитат Ильхама Алиева, сайт 1.news.az сопровождает фотографиями убитых в 1905 году армян материалы о мифических геноцидах азербайджанцев, а, скажем, портал с романтическим названием oxu.az призывает соплеменников дружно покинуть обидевшую Азербайджан социальную сеть Facebook.
И вот, наконец, очередь дошла до коммерсанта от правозащиты и рыцаря кляузы и художественного доноса, муллы Гапона бакинского розлива, главного бакинского сексота Эйнуллы Фатуллаева и принадлежащего ему сайта haqqin.az.
Да и в самом деле, много ли интереса при запрете на информацию мониторить армянскую прессу на предмет новостей с границы, когда в десятках населенных пунктов Азербайджана не успевают зарывать в землю уничтоженных армянскими бойцами аскеров? Много ли чести пытаться обернуть в красивый фантик каждый информационный бараний катышек от дынеголового Дяргяхлы или пускать по тысячному кругу героическую белиберду его шефа Гасанова или многолетние пустые угрозы главного дезертира всея Азербайджана Ильхама Памятник оглу Алиева?
Но, похоже, и Гапону-Фатуллаеву, удалось-таки найти собственную нишу в пахучих вольерах азербайджанской журналистики. Стоит только взглянуть на заголовки его последних «журналистских расследований»: «Азербайджанские гинекологи: Ламия Гулиева могла забеременеть от семенной жидкости», «Имя отца сына Ламии Гулиевой» и т. д. и т. п.
Новой музой, разумеется, в довесок к любимому манату, стала для Фатуллаева некая особа по имени Ламия Гулиева, романтично отбывающая наказание в азербайджанской тюрьме за убийство сына главы администрации Шамхорского района. Причем не простое убийство, а, скорее, ритуальное: жертву нечеловечески истерзали, да вдобавок еще и отрезали мужской половой орган.
С другой стороны, подобные убийства в зверинце под названием Азербайджан не то, что не редкость, а, пожалуй, вполне обычная практика — стоит только пробежать глазами по заголовкам азербайджанской новостной ленты. «Житель Баку отрезал голову своей бывшей жене, а затем надругался над трупом», «В Баку сын убил мать», «Житель Баку зарезал жениха своей сестры», «Зять, зарезавший в Баку шурина: «Он обещал мне DVD-плеер» и прочее и прочее — только за один день.
Чем же так проняла сексота шамхорская турчанка - специалистка по кастрации соплеменников, что Гапона вдруг потянуло на лирику в стиле Петрарки?
«Пройдут десятилетия, и трагическая история мистической узницы ляжет в основу нового эпического произведения. Эта история заслуживает пера тонкого мистификатора человеческой судьбы и тонкого знатока человеческих сердец, возможно, самого Оноре де Бальзака, а может быть, и великого Федора Михайловича Достоевского».
Более того, не довольствовавшись лирикой, Фатуллаев пригласил на сайт и профессионального гинеколога с загадочным именем Самая Алиева. Я, признаться, всегда думал, что самая-самая Алиева, это – Зарифа Алиева – лучший офтальмолог всех времен и народов и, по совместительству, покойная супруга бронзового истукана и мамочка нынешнего султана. Ну, на худой конец, самая-самая Алиева, это – первая мадам султаната Мехрибан. Выяснилось, что я ошибался.
Опытный гинеколог Самая Алиева рассказала любознательному Гапону и его читателям о том, что в азербайджанских тюрьмах беременность может наступить и без полового акта.
Расчувствовавшегося Фатуллаева после таких откровений немедленно потянуло на сладкие воспоминания о милой сердцу параше, тюремных нарах и страстных сокамерниках:
«Я отсидел в Кюрдаханском СИЗО свыше 14 месяцев. И знаю этот изолятор, как свой родной дом. Просто хотелось любить! Мой сосед по койке Рагим с вожделением часами… Да и что уж там греха таить…»
«Я отсидел в Кюрдаханском СИЗО свыше 14 месяцев. И знаю этот изолятор, как свой родной дом. Просто хотелось любить! Мой сосед по койке Рагим с вожделением часами… Да и что уж там греха таить…»
Пожалуй, на этом стоит прервать цитирование специфических эйнуллаевых воспоминаний: я уверен, в Азербайджане их уже успели по достоинству оценить.
Если же отбросить пикантные истории о путешествии семенной жидкости к лону тюремной принцессы, дрянную фатуллаевскую лирику и вызывающие горькую улыбку его, Гапона, воспоминания о себе как о правозащитнике, в пространном тексте придворного азербайджанского пропагандиста останется один-единственный абзац, который действительно стоит процитировать:
«Знайте одно: обрекая общество на нравственное одичание и абсолютное развенчание ценностной системы любой - будь то человеческой, библейской, иудейской, коранической, буддистской, ибо все вероисповедания разделяют добро и зло, вы обрекаете это общество на будущее без моральных ориентиров! Возможно, вы и сможете прожить свою оставшуюся жизнь без ориентиров, но будущее поколение азербайджанцев без морали обречено на глубокий кризис общества…».
Черт побери, а ведь золотые слова!
К великому сожалению, звучат они из уст человека, давно уже выбравшего для себя существование, не обремененное никакой моралью. Заставившего людей поверить в себя — и бессовестно растоптавшего их веру. Вытащившего на свет подноготную алиевского клана — и ушедшего ему в услужение. Осмелившегося сказать правду о Ходжалу — и трусливо отказавшегося от этой правды.
Когда-то внушившего слабую надежду на то, что «нравственное одичание» его соплеменников и «абсолютное развенчание ценностной системы» азербайджанского общества все-таки обратимо…
И благополучно похоронившего эту надежду, превратившись в придворного паяца и дешевого лгуна. А перемазаться в семенной жидкости или спеть оду очередной/очередному убийце — в камере или на свободе — какая теперь разница? Падать ниже все равно уже некуда.
ПАНДУХТ
